CentralAsia (KG) - "Невидимые" дети Кыргызстана, кто они, как ими становятся? Мы видим и не видим таких детей каждый день на рынках, в переходах, около крупных торговых центрах. По последним данным, в Кыргызстане 80 тыс. детей, не имеющих доступа к образованию.
Работающие дети – дети в трудной жизненной ситуации. Они уязвимы и подвержены риску эмоционального, физического и сексуального насилия.
Из-за отсутствия регистрации по месту жительства, документов, школ в новостройках, бедности, дискриминации они сталкиваются с проблемой доступа к получению образования и медицинских услуг и невидимы для системы.

Агентство CA-News в рамках проекта "Жизнь в Центральной Азии" представляет очерк -эссе об обычном дне таких детей.

Обычный день,

Алтын Толобас, 08.10.2015

В воздухе витал тяжелый аромат запекающегося мяса, смешивающийся с запахом гниющих сочных фруктов и расположенной неподалеку помойки. Уши, да и голова побаливали от не замолкающего шума базарных разговоров, резких гудков машин, застрявших в заторах, и несмолкаемых выкриков «Жол, жол!»

Это был базар – настоящий, живой, пропитанный многолетним опытом рыночно-торговых отношений, летающими в воздухе частичками пыли, грязи и микробов, и жалобными выкриками «оцыганенных» местных нищих «Дорогой, позолоти ручку!»

- Дорогой, позолоти ручку! – весело прогремело под ухом. Сыргак поднял голову, и увидел радостно улыбающегося мальчика в старой потрепанной тюбетейке и в огромной пыльной куртке явно с чужого плеча. Он протягивал замурзанную ладошку с почерневшими от забившейся грязи ногтями прямо к драгоценному учебнику, с таким трудом выбитому у старьевщика за советские отцовские часы. Сыргак отдернул учебник, пряча его в кучу тряпья в тележке.

- Улан, не до того сейчас,- сморщился мальчик, стараясь не вдыхать исходящее от попрошайки амбре,- Ты когда в последний раз мылся?

- Ха, посмотрите, какой неженка! – зашлась в истеричном кашляющем смехе Асаль-апа, подельница Улана и глава 3 участка,- На себя бы посмотрел, чистюля-а-а-а!

- Ну что вы, Асаль-апа,- загоготал Толукбек, один из лучших карманников,- Он же у нас ученик, когда вырастет – в Харвард поступит!

- Вообще-то Гарвард,- нахмурившись, буркнул Сыргак, вставая с тележки и бережно отряхивая новую куртку.

- Да мне плевать,- небрежно повел плечом Толукбек, сплевывая на и без того загвазданную землю.

- О-бе-е-ед! – дверь, ведущая в местный «ресторанчик» широко распахнулась, и на пороге показался Ашот – дородный престарелый мужчина с огромными висящими усами и пышной шевелюрой. В руках он держал исходящий паром поднос.

- Спасибо, Ашотик,- кокетливо улыбнулась Асаль-апа, обнажив золотые зубы, почерневшие от времени, и принимая из его рук касушку с шорпо.

- Всэгда к ващим услугэм,- кивнул Ашот, передавая такие же касушки Толукбеку и Улану. Сыргак привычно отказался – что-то подозрительно часто пропадали собаки и кошки, оказавшиеся поблизости от этого заведения.

Улан, довольно жмурясь, зачавкал самсой. Сыргак, невольно принюхиваясь к исходящим ароматам – уж что-что, а Ашот был прекрасным поваром -, молча глотал слюну.

- Здравствуйте,- послышалось у входа в переулок. Жующие работники базара синхронно повернули головы, прекратив обсуждение «1001 способа разжалобить человека». Высокая бледная девочка, богато одетая, стараясь не наступить в какую-нибудь грязь, подошла к обедающим,- Здравствуйте,- повторила она.

- И ты будь здорова, деточка,- захохотала Асаль-апа, расплескивая остатки остывшего шорпо,- Ну, чего вылупилась? Не бойся, я таких костлявых не ем.

- Мне тачку надо,- неприязненно начала она, смерив Сыргака и его тележку заинтересованным взглядом.

- Так чего ж к папочке не пошла? – презрительно глядя на нее, прохрипел Толукбек,- Ты ж этого депутата дочка…

Сыргак, пробормотав что-то, аккуратно вырулил тачку к потенциальной клиентке.

- Туда, к овощному ряду,- недоверчиво оглядев тощего мальчика, указала она.

Сыргак, пыхтя, повез тачку за проводницей. Толукбек, толкнув маленького Улана, неспешно направился следом. Погрузив последний мешок, Сыргак снова взялся за громоздкую тачку, еле сдвинувшуюся с места. Но мальчик упорно толкнул ее, заставляя, скрипя и шатаясь, ползти за стучащей каблучками по пыльному асфальту клиенткой. Они, выкрикивая зычное «Жол!», прошли мимо загорелых от постоянного нахождения на солнце продавцов сладких дынь и арбузов, оставшихся еще с лета, склочных торговок позавчерашними пирожками, знакомых попрошаек с 6 участка, нищенку-гадалку и целый табор разномастных карманников, со сосредоточенным видом снующих по толпе, то и дело запуская руки в чужие сумки и карманы. У контейнеров с одеждой Сыргак уронил постоянно сползающий мешок с морковью под дружный гогот Толукбека и Улана, чуть не сломал себе руку, и еле укрепил его обратно. Потом они спустились по мосту, перейдя бурлящий, несущий зеленовато-серые от мусора воды, канал, и оказались у цели своего путешествия – парковки. С помощью водителя Сыргак погрузил мешки в машину, и девочка, брезгливо сунув мальчику деньги, торопливо уехала.

- Фифа,- сплюнул Толукбек,- Депутатская дочка, тоже мне.

Сыргак пересчитал деньги – хватит и на ужин, и на завтрак, а если прибавить к этому и заначку, специально захваченную с собой, и на лекарства больной матери…

- Банкир,- презрительно хмыкнул Толукбек,- Кончай любоваться, давай сюда,- потребовал он, протягивая руку. Заметив недоуменный взгляд мальчика, он пояснил,- Мои 50%. Я ж честно за тобой присматривал, нет жалея времени. А мог бы и бросить. И вообще, мы ж одна большая семья, где все друг с другом всем делятся…

- Честно присматривал? - заорал Сыргак, чувствуя вскипающую ярость,- Да ты… да ты ничего не сделал! Ржал только! Я из-за тебя чуть руку не сломал!- он схватил карманника за грудки,- У меня сестренка голодная сидит! А ты… Моло! Кок мээ! Эшек…

- Прекрати, Сыргак,- испуганно завопил Улан, хватаясь за его куртку. Ткань опасно затрещала. Мальчишка, придя в себя, оттолкнул Толукбека, буркнув,- Балекет жээ…

Сыргак молча забрал тачку, и, грохоча ею, направился к «ресторанчику».

Толукбек, подождав, пока он скроется из виду, громко расхохотался:

- Не, ну ты видел его рожу?

- Успел,- Улан протянул вытащенную во время перепалки заначку.

- Молоток,- Толукбек покровительственно похлопал мальчишку по плечу,- Пойдем в пивнушку, я угощаю. И кто из нас эшек? Х-ха! Хотел бы я посмотреть на него, когда он обнаружит пропажу!

- Как-то это нечестно,- шмыгнул носом Улан, вытираясь рукавом куртки.

- А жизнь, Улан, вообще нечестная штука. И лучше бы тебе сразу усвоить – выживает сильнейший,- голоса обоих мальчишек постепенно утихали.

В воздухе витал тяжелый аромат запекающегося мяса, смешивающийся с запахом гниющих сочных фруктов и расположенной неподалеку помойки. Уши, да и голова побаливали от не замолкающего шума базарных разговоров, гудков застрявших в многочасовых пробках машин и звонкими выкриками «Жол, жол!»

Заканчивался обычный базарный день…