CentralAsia (TJ) - Люди, стоящие на паперти в Душанбе не редкость: иногда старые и беспомощные, часто – инвалиды, встречаются среди тех, кто просит милостыню, и совсем молодые. Как правило, душанбинцы на их беду откликаются и помогают; впрочем, стоять на паперти – это нарушение общественного порядка, и милиционеры могут за это оштрафовать. О том, что толкает жителей Душанбе просить милостыню, узнали партнёры «Открытой Азии онлайн» – медиа-группа «Азия Плюс».

Тамара Павловна, 76 лет:

– На пенсию я вышла в 1996 году. В том году у меня умерла мама, и я оформила себе пенсию. Сейчас после повышений и перерасчётов я получаю 246 сомони ($27,9). Более сорока лет я проработала в системе энергетики. По специальности я электрик. Пенсии не хватает, вот и приходится просить. В нашем возрасте деньги нужны не только на питание, но и на лекарства. Недавно моя знакомая вышла на пенсию со стажем 19 лет, она была таким же техническим работником, но она получает 650 сомони ($73,9). Это, конечно, немного, но она имеет возможность сидеть дома и воспитывать внуков. У меня есть сын, он с семьей живет в России. Возможности помочь у него нет – у самого трое детей. Живет он на съемной квартире. Не знаю, где искать справедливости. Пенсионерам приходится как-то выживать.

Бабушка Валентина, 79 лет

– Я всю жизнь (с 1967 года) работала акушеркой, жила в Душанбе. Но пенсии не получаю. После распада Союза я уехала во Владивосток. После наводнения мои документы пропали, и я не смогла их восстановить. Потом вот вернулась. У меня есть двое детей. Старший сын живет со своей семьей отдельно, и у него свои дети. Младший сын со своей семьей живет со мной. У него нет постоянной работы, он перебивается случайным заработком. Сейчас он устроился на ночную работу, получает 400 сомони ($45,5). Скажите, как можно прокормить семью? Вот мне приходится просить помощи.

Бабушка Латофат, 90 лет

– Мне 90 лет. У меня было семеро детей, все они умерли в детстве. Остался один, ему сорок лет. Он страдает диабетом и гипертонией. Моих родителей в молодости направили на работу в Шахринау (город в 110 км от Душанбе, – прим. ОА), они были учителями. Мои братья умерли еще в молодости. Так у своих родителей я осталась единственным ребенком. Всю жизнь проработала акушеркой в Дангаре. После смерти отца мама попросила вернуться в Шахринау, и я вернулась к ней. Вышла замуж за тракториста колхоза в Шахринау, так и осталась жить там. Сейчас я получаю пенсию в 90 сомони ($10,2). Сын из-за своей болезни не может работать. Пенсии не хватает. С сыном мы обращались к врачам, но на его лечение нужны деньги. Вот и приходится просить помощи у прохожих.

Дед Зокир, 88 лет

– Я живу в Файзабаде (поселок в 50 км от Душанбе, – прим. ОА). Всю свою жизнь, почти сорок лет, проработал шофером грузовика на автобазе 2922. Несколько лет назад у меня умерла супруга. У нас есть один-единственный сын, он страдает душевным заболеванием и постоянно находится на излечении в психиатрической клинике Куктош в районе Рудаки. Я еженедельно навещаю его, привожу ему еду, одежду, какие-то лекарства. Когда моя жена была жива, мы как-то справлялись со всем, но вот теперь я остался практически один, и мне нужно заботиться о больном сыне. Моей пенсии в 150 сомони ($17) не хватает на все это, и мне приходится приезжать в Душанбе и просить помощи.

Сафарали, 40 лет

– Я получил инвалидность после ампутации одной ноги из-за сахарного диабета. Когда-то работал водителем, но после ампутации уже не смог. Жена ушла от меня вместе с двумя детьми. Получаю пенсию в 150 сомони ($17), но её не хватает на еду и лекарства. Так жизнь вынудила меня просить. Кто-то проходит мимо или отворачивается, кто-то охотно помогает.

Дед Додарбек, 78 лет

– Я с детства незрячий, а с возрастом появилась тугоухость. Всю жизнь работал на комбинате слепых в Вахдате (город в 22 км от Душанбе, – прим.ОА). Занимался ковроткачеством, но сейчас нет работы. Предприятие простаивает. Четыре года назад умерла жена. У нас шестеро детей. Старший сын находится в трудовой миграции в России. Зарабатывает не так много, с трудом содержит свою семью. Двое сыновей работают в коммунальной службе Вахдата и получают маленькую зарплату. Они, как и трое дочерей, живут отдельно со своими семьями. Так я остался один. Пенсия мизерная. Я страдаю гипертонией, на лекарства постоянно нужны деньги. Вот и приходится просить помощи.