Слухи о том, что новый президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев стремится сотрудничать с российским миллиардером Алишером Усмановым, появились почти сразу после смерти Ислама Каримова. Но контакт между Мирзиёевым и Усмановым устанавливался в атмосфере такой секретности, что сказать что-либо наверняка о целях их сближения было почти невозможно. За последние месяцы появилось достаточно информации, чтобы Усманова можно было записать в число самых ярких представителей нового узбекского олигархата. Его влияние в стране быстро растет, и скрывать это становится невозможно даже в жестко контролируемых СМИ Узбекистана, считает политолог Саттаров.

Страна без олигархов

В декабре 2009 года ныне покойный президент Узбекистана Ислам Каримов в программном выступлении заявил, что власти не допустят в стране резкого роста имущественного неравенства, потому что это спровоцирует социальное напряжение: «Олигархов у нас не будет, если кто-то этого еще не понял, пусть имеет в виду».

После этого выступления в Узбекистане прошла серия арестов крупных предпринимателей, чье имущество было конфисковано. Тогда из публичного поля пропали самые богатые люди страны. Часть из них приняли новые правила игры, а те, кто не принял, либо покинули страну, либо попали под арест. Например, владелец крупного рынка O'rikzor (Караван-сарай) Дмитрий Ли (Лим) успел уехать. А вот карманному олигарху дочери Каримова Миродилу Джалолову повезло меньше – в 2010 году он получил реальный тюремный срок за финансовые преступления и вышел из тюрьмы только в январе 2017 года, на волне первых оттепельных порывов нового президента.

Вслед за Каримовым схожую мысль часто повторял тогдашний министр финансов Узбекистана Рустам Азимов. Выступая на международных финансовых площадках, он уверял, что в Узбекистане действительно нет олигархов и власти страны сделают все возможное, чтобы избежать этого негативного постсоветского опыта.

Подхваченный провластными активистами и экспертами, аргумент об отсутствии в Узбекистане олигархов занял одно из центральных мест в государственной пропаганде, стал важным доказательством преимуществ узбекского пути развития по сравнению с другими республиками бывшего СССР.

И действительно, ситуация с олигархами в постсоветском Узбекистане сильно отличается от других стран бывшего Союза. При Каримове в Узбекистане сложился не олигархический капитализм, как в России, Казахстане или на Украине, а чиновничий, когда для обеспечения безопасности своих капиталов люди идут в структуры государственной власти. В результате самыми богатыми людьми в стране стали не крупные предприниматели из 90-х, а чиновники. Они, и только они получили полный контроль над узбекской экономикой через свои обширные родственные связи.

Например, нынешний глава Налогового комитета Узбекистана одновременно является фактическим владельцем крупного торгового центра Next в Ташкенте. Семье ныне покойного, но влиятельного при Каримове чиновника Алишера Азизходжаева принадлежит сеть супермаркетов Makro и Sunday. Таких примеров в Узбекистане много, и почти любой житель столицы с удовольствием расскажет, семье кого из высокопоставленных чиновников принадлежит тот или иной крупный бизнес или объект недвижимости.

Сегодня, спустя год после смерти Каримова, переплетение бизнес-интересов и государственной службы по-прежнему остается нормой в Узбекистане. Тем не менее ситуация постепенно начинает меняться, все заметнее становится растущая активность иностранных олигархических групп, которые финансово и родственно тесно связаны с высокопоставленными руководителями Узбекистана. И российский олигарх Алишер Усманов тут самый яркий, но далеко не единственный.

Танка и великий уравнитель

В узбекском языке есть слово «танка», немного искаженный вариант русского «танк». Танка означает, прежде всего, не боевую машину, а покровителя и спонсора, то есть того, кто продвигает и поддерживает в карьерном развитии. Если человек хочет преуспеть в государственной, академической, общественной или деловой сфере, а также откосить от тюрьмы, то он обязательно должен иметь танку, чей аппаратный вес помогает стабильному росту. Именно в роли танки первоначально и выступал Алишер Усманов, когда после смерти Каримова новый президент Мирзиёев стал постепенно концентрировать власть в своих руках.

Первыми признаками активизации Усманова в Узбекистане были не его публичные выступления или заявления официальных лиц и даже не торговые сделки, а полеты его личного самолета Bourkhan. По регулярности перелетов журналисты и эксперты начали понимать, что за участившимися визитами Усманова в страну стоит не желание поесть узбекского плова, а тесные связи олигарха с новым президентом.

Когда-то племянник Усманова Бабур был женат на племяннице Мирзиёева. Этот брачный альянс мог показаться прерванным, когда в 2013 году Бабур погиб в автокатастрофе. Но в узбекском обществе родственные связи не прекращаются после чьей-то смерти, они, наоборот, укрепляются, тем более что от брака остались общие внуки, еще сильнее закрепляющие альянс двух семей.

Уже осенью 2016 года усмановский лайнер подолгу стоял на летном поле ташкентского аэропорта. А в сентябре этого года, по данным Flightradar24, выяснилось, что узбекский президент летал на Генассамблею ООН в Нью-Йорк на частном самолете Алишера Усманова. Вскоре последовал аналогичный полет на саммит СНГ в Сочи.

Узбекские власти тогда объясняли, что самолет для дальних перелетов Мирзиёева якобы был арендован НАК «O'zbekiston Havo Yo'llari» по заказу правительства Узбекистана. Такое заявление многих шокировало уже тем, что оно вообще было сделано. Раньше узбекские власти никогда так публично ни в чем не признавались, и даже если какая-то информация становилась известна, то все равно упорно сохраняли гробовое молчание.

Кроме того, неизбежно возникают вопросы о конфликте интересов. Получается, что глава Узбекистана пользуется частным самолетом иностранного олигарха и нет никаких гарантий, что, например, сведения из президентских разговоров на борту не попадут в руки иностранных спецслужб.

В качестве одной из версий, почему Мирзиёев вдруг пересел на самолет Усманова, называли конфликт узбекского президента с главным силовиком Рустамом Иноятовым. Мол, Мирзиёев беспокоится за свою безопасность, поэтому и не пользуется услугами борта номер один Ислама Каримова.

Назвать такое объяснение совсем невозможным нельзя, но скорее дело тут в том, что новый президент стремится побыстрее избавиться от наследия Каримова, в том числе и от материального, типа резиденции или президентского самолета.

Когда-то говорили, что самые большие антисталинисты – это приближенные Сталина, так и сегодня в Узбекистане главным антикаримовцем выступает Шавкат Мирзиёев. Он не пожелал работать в бывшей резиденции Каримова Аксарае и приказал строить для себя новую. Такой же отказ коснулся и резиденции Каримова в Дурмене. По разговорам с чиновниками среднего уровня складывается впечатление, что каримовские резиденции вызывают у Мирзиёева неприятные воспоминания – судя по всему, в прошлом, при живом Каримове, он не получал особого удовольствия от посещения этих мест.

После прихода к власти Мирзиёева под сокращение попали также охранники из службы безопасности президента, сменились автомобили президентского кортежа, маршрут президентской трассы, очередь дошла и до президентского лайнера. По всей видимости, для Мирзиёева заказан новый лайнер, но до его полного оснащения президенту Узбекистана придется пользоваться личным самолетом Алишера Усманова.

Хотя тяжелыми воспоминаниями тут дело явно не ограничивается. Мирзиёев выбрал самолет именно Усманова, потому что сегодня российский олигарх для нового узбекского лидера – это один из главных уравнителей против силовиков.

Противоречия между Мирзиёевым и главой Службы национальной безопасности Иноятовым по поводу смены экономического и политического курса уже давно перестали быть в Узбекистане секретом. Время в этом противоборстве играет в пользу президента. Каримов во всем полагался на главного силовика, позволяя Иноятову контролировать многие аспекты жизни внутри страны. Кадровый, политический, общественный, пограничный контроль были полностью сконцентрированы в руках СНБ.

Более того, основные правила игры в экономике также формировались силовиками. Подъем какого-либо предпринимателя или отжим бизнеса у иностранных инвесторов зависели исключительно от СНБ. Могущество Иноятова особенно выросло после разгрома бизнес-империи младшей дочери Каримова, Гульнары.

Но сегодня старые правила уже не устраивают нового президента, которому нужно что-то противопоставить их старому гаранту – Рустаму Иноятову. И здесь Алишер Усманов должен выступить танкой Шавката Мирзиёева как во внутренней политике, так и во внешней, особенно во взаимоотношениях с Кремлем, который остается ориентиром для обеих противоборствующих сторон.

Путь им озарил

Когда Алишер Усманов заявляет, что он больше не управляет бизнесом, а принимает только стратегические решения и занимается благотворительностью, он немного лукавит. По крайней мере сегодня в Узбекистане он выступает в своей бизнес-ипостаси. На свадьбе своего племянника Усманов сказал: «Если бы президент Узбекистана сказал: «Молодежь, начинайте, дорога вам открыта. Если вам что-то нужно – я сам помогу», то я, Фаттах [Шодиев – казахстанский миллиардер родом из Узбекистана] и Искандер [Махмудов – российский миллиардер родом из Узбекистана] – мы бы мир перевернули. Что мы и сделали ради России, ради Казахстана».

В мае этого года стало известно, что Алишер Усманов будет участвовать в реализации проекта по строительству туристической зоны Кадимий Бухоро (Древняя Бухара). По утвержденному президентом документу, в Бухаре в 2017–2019 годах предполагается создать туристическую зону с современными малоэтажными гостиницами, культурно-оздоровительными и торгово-развлекательными центрами, обеспечивающими условия для круглосуточного досуга иностранных туристов. Общая территория турзоны составит не менее 10 гектаров, а всех ее инвесторов до 2020 года освободят от уплаты земельного налога, налога на прибыль, имущество юридических лиц, благоустройство и развитие социальной инфраструктуры, единого налогового платежа для микрофирм и малых предприятий, обязательных отчислений в государственные целевые фонды, а также таможенных платежей.

Еще в 2015 году на внеочередном заседании правления Государственной акционерной железнодорожной компании «Узбекские железные дороги» было принято решение о выходе государства из числа владельцев компании и преобразовании ее в акционерное общество. Тогда же говорили, что часть активов «Узбекских железных дорог» будет продана коммерческим структурам, близким к Усманову.

В телекоммуникациях USM Holdings Усманова начала переговоры со шведской Telia о покупке узбекского Ucell, второго по количеству абонентов сотового оператора в стране (9,1 млн абонентов в 2016 году).

Во время визита президента Узбекистана в Россию были подписаны двусторонние соглашения об инвестиции и 55 контрактов на общую сумму $16 млрд, 7 из 16 млрд собирается инвестировать Алишер Усманов. Хотя достоверность этих оценок пока не подтверждена.

Помимо Усманова, есть и другие олигархи узбекского происхождения, кто также заинтересован в продвижении своих бизнес-интересов в Узбекистане и готов участвовать в новых проектах. Это, например, российский миллиардер Искандер Махмудов – по приглашению узбекского правительства принадлежащая ему Уральская горно-металлургическая компания планирует разрабатывать месторождения титаномагнетитовых руд Тебинбулак в Каракалпакстане. Махмудов также собирается строить там сталелитейный завод стоимостью $1,5 млрд.

Таких богатых узбекистанцев хватает не только в России, но и в других странах – в ОАЭ, Турции, Малайзии, Украине, Казахстане, Евросоюзе. И при ясных правилах игры они могли бы привезти в Узбекистан существенные инвестиции.

В этой ситуации Алишер Усманов будет выступать неформальным патроном (танкой) для таких полузарубежных инвесторов. Будет влиять на процесс принятия решения и способствовать снижению произвола в отношении инвесторов. Выходцы из Узбекистана, сделавшие свои состояния в странах вроде России и Казахстана, привыкли ради безопасности и сохранности инвестиций иметь патрона в высокой власти, который будет в любое время вхож в президентский кабинет.

Определенная часть узбекского аппарата, включая, по всей видимости, и самого нового президента, тяготится тотальным контролем силовиков, доставшимся от Каримова, и будет рада принять в страну новые инвестиции. По личным беседам с узбекскими чиновниками видно, что среди них сегодня очень популярно убеждение, что крупные иностранные инвестиции способны резко ускорить процесс модернизации страны.

Вера эта во многом наивная, и опыт других постсоветских государств показывает, что никакой успешной «олигархической модернизации» не бывает. Крупные бизнесмены так же, как сейчас силовики из СНБ, поделят самые доходные части узбекской экономики и начнут захват политического пространства страны. Но пока модель «госкапитализма друзей», несмотря на всю ее неэффективность, кажется новому узбекскому лидеру самым подходящим инструментом для укрепления своей власти и борьбы с конкурентами из силовых ведомств.