CentralAsia (CA) - Юн Сок Ёль победил на выборах в 2022 году на высшем государственном посту Южной Кореи с минимальным отрывом. Это самый близкий результат с тех пор, как его страна отказалась от военного правления в 1980-х годах и начала проводить свободные президентские выборы, пишет The New York Times.

Чуть более двух лет спустя краткое объявление Юн Сок Ёлем во вторник военного положения потрясло южных корейцев, которые надеялись, что бурная эпоха военного вмешательства осталась позади. Тысячи протестующих собрались в Сеуле, чтобы потребовать его ареста. Их страна, считавшаяся образцом культурной мягкой силы и азиатским демократическим стойким сторонником, внезапно резко повернула в другом направлении.

Но события, которые привели к ошеломляющему заявлению г-на Юна во вторник — и его решению шесть часов спустя отменить указ после того, как парламент проголосовал за его блокировку — были запущены задолго до его незначительной победы. Они стали драматической иллюстрацией резко поляризованной политики Южной Кореи и глубокого общественного недовольства под поверхностью ее растущей глобальной мощи.

Все достигло апогея, когда г-н Юн, некогда жесткий прокурор, расследовавший дела бывших президентов, оказался под ударом политической атаки со стороны активизировавшейся оппозиции.

Победа, но нет мандата

Господин Юн, консервативный лидер, никогда не пользовался популярностью в Южной Корее. Он выиграл выборы с перевесом всего в 0,8 процентных пункта. По словам аналитиков, голосование было скорее референдумом по поводу неудач его либерального предшественника, чем одобрением господина Юна.

Ожесточенность кампании нашла отражение в заявлении главного оппонента г-на Юна, Ли Джэ Мёна, который впоследствии возглавил оппозицию правительству Юна в парламенте.

«Я искренне прошу избранного президента вывести страну из разногласий и конфликтов и открыть эру единства и гармонии», — сказал он.

63-летний г-н Юн был маловероятной фигурой, способной направить страну к примирению. Будучи генеральным прокурором, он помог осудить и посадить в тюрьму бывшего лидера своей партии Пак Кын Хе после ее импичмента в качестве президента. Специализируясь на коррупционных делах, он также преследовал другого бывшего президента и главу Samsung .

Пока г-н Юн расследовал деятельность г-жи Пак, администрация, в которой он работал, продолжила давнюю практику в Южной Корее, когда новые лидеры начинают расследования в отношении своих предшественников, что еще больше усугубляет озлобленную природу политики страны.

Выдвигаясь на пост, г-н Юн яростно критиковал своего бывшего босса, прогрессивного президента Мун Чжэ Ина, за то, что тот встречался с лидером Северной Кореи Ким Чен Ыном, но не смог остановить его ядерные амбиции. Он призвал к интенсификации военных учений и строгому соблюдению санкций в отношении Севера, представляя Южную Корею, которая будет использовать свое влияние в качестве крупного союзника США в Азии.

«Мир не имеет смысла, если он не подкреплен силой», — заявил г-н Юн во время кампании. «Войны можно избежать, только когда мы обретем способность наносить упреждающие удары и покажем свою готовность их применять».

Такой подход принес ему расположение в Вашингтоне, где администрация Байдена была рада, что Южная Корея более тесно присоединилась к американским позициям в качестве оплота против Китая. Но это мало что дало ему дома, где он был заперт в постоянной войне с оппозицией, даже когда его внутренние проблемы нарастали.

Котел недовольства

Несмотря на растущее влияние Южной Кореи в мире — в бизнесе , кино, телевидении и музыке — головокружительное неравенство подпитывало широкое недовольство дома. Стремительно растущие цены на жилье вынуждают людей жить во все более тесных помещениях по все более высоким ценам. Недавние выпускники колледжей с трудом находят подходящую работу, иногда обвиняя старшие поколения в том, что они их не выпускают.

Многие молодые люди, сталкиваясь с неопределенными экономическими перспективами, не хотят вступать в брак или заводить детей, а в стране наблюдается как быстро стареющее население, так и самая низкая рождаемость в мире. Все чаще избиратели обвиняют своих политических оппонентов, а также иммигрантов и феминисток.

Критики г-на Юна, чья предвыборная кампания обещала упразднить Министерство гендерного равенства Южной Кореи, обвинили его в игре на некоторых из этих разногласий, заявив, что он разжигает предрассудки, особенно среди молодых людей.

Однако с самого начала г-н Юн столкнулся с двумя препятствиями.

Оппозиционная Демократическая партия сохранила большинство в Национальной ассамблее, а затем расширила его на парламентских выборах в апреле, сделав его первым южнокорейским лидером за десятилетия, который никогда не имел большинства в парламенте. А затем были его собственные удручающе низкие рейтинги одобрения.

Токсичные отношения г-на Юна с оппозиционными законодателями и их яростные попытки противостоять ему на каждом шагу парализовали его программу поддержки бизнеса на два года, помешав его усилиям по сокращению корпоративных налогов, реформированию национальной пенсионной системы и решению проблемы цен на жилье.

Выборы, подогреваемые сарказмом

Партия г-на Юна рассматривала выборы 2024 года как возможность вернуть себе большинство в палате представителей.

Вместо этого кризисы и скандалы нарастали. Празднование Хэллоуина превратилось в смертельную катастрофу, и Северная Корея усилила свои угрозы. Врачи устроили забастовку, описывая медицинскую систему как суровые условия труда и низкую заработную плату. Обвинения в коррупции, связанные с женой г-на Юна и сумочкой Dior за 2200 долларов, взбудоражили его партию, а один из высокопоставленных членов сравнил ее с Марией Антуанеттой.

Протесты, организованные в социальных сетях соперничающими политическими активистами, стали обычным явлением, при этом прихожане церкви и другие граждане старшего возраста оказались справа, а преимущественно молодые люди — слева.

Выборы переросли в яростные взаимные обвинения: левые протестующие называли г-на Юна «национальным предателем» из-за его антифеминистской политики и нападок на новостные агентства, которые он обвинял в распространении «фейковых новостей». Они также критиковали его за давку на Хэллоуин и его попытки улучшить отношения с Японией, бывшим колониальным правителем Кореи.

Лидеры оппозиции предупредили, что г-н Юн ведет Южную Корею по пути «диктатуры». В свою очередь, члены партии г-на Юна назвали оппозицию «преступниками», а избиратели справа выступили против тех, кого они называли «просеверокорейскими коммунистами». (Г-н Юн повторил эту же риторику во вторник в своем объявлении о военном положении, заявив, что он вводит его «для защиты свободной Южной Кореи от северокорейских коммунистических сил, устранения бесстыдных просеверокорейских и антигосударственных сил»).

Выборы в апреле в конечном итоге обеспечили оппозиции одно из крупнейших парламентских большинства в Южной Корее за последние десятилетия.

Многие южнокорейцы назвали это «Судным днем». Но результат также закрепил тупик в правительстве, ограничив возможности любой из сторон договориться о национальном бюджете или рассмотреть жалобы общественности. Ожесточение только усилилось, когда оппозиция попыталась объявить импичмент нескольким членам правительства г-на Юна.

После апрельского голосования премьер-министр и многие из главных помощников президента подали в отставку. Глава администрации г-на Юна передал сообщение президента, который, как цитируют, заявил, что он «пересмотрит способ управления правительством».

Но во вторник вечером г-н Юн стал поразительно непокорным. Он заявил, что «Национальная ассамблея, которая должна была стать основой свободной демократии, превратилась в монстра, который ее разрушает».

Вскоре после этого, когда протестующие устремились к воротам Национальной ассамблеи, законодатели проголосовали за отмену президентской меры. Г-н Ли, лидер оппозиции, который пережил нападение с ножом в январе и позже устроил голодовку против правительства Юна, сказал, что г-н Юн «предал народ».

Несколько часов спустя г-н Юн сказал, что выполнит распоряжение законодательного органа. Но даже тогда, когда его политическое будущее оказалось в глубокой неопределенности, он добавил призыв.

«Я призываю Национальную ассамблею, — сказал он, — немедленно прекратить возмутительное поведение, которое парализует функционирование страны посредством импичментов, законодательных манипуляций и манипуляций с бюджетом».