CentralAsia (TJ) -  Событие, произошедшее в Ташкенте 26 апреля 1966 года в 5 часов 22 минуты 53 секунды вошло в историю как Ташкентское землетрясение. При относительно небольшой магнитуде (М=5,2 по шкале Ч.Рихтера), но из-за небольшой глубины (от 8 до 3 км) залегания очага, оно вызвало 8-9-балльные (по 12-балльной шкале MSK-64) сотрясения земной поверхности и существенные повреждения строительных объектов в центре города.

Агентство CA-News предлагает вспомнить три самых разрушительных землетрясений в Центральной Азии.

Ашхабад, Туркменистан. 6 октября 1948 года

«...Когда я пришел в себя, то понял, что еще стою у открытого окна и держусь за раму, а за окном было что-то невероятное, невозможное. Вместо темной прозрачной звездной ночи передо мной стояла непроницаемая молочно-белая стена, а за ней ужасные стоны, вопли, крики о помощи.

За несколько секунд весь старый глиняный, саманный город был разрушен, и на месте домов в воздух взметнулась страшная белая пелена пыли, скрывая все... После землетрясения город оказался беззащитным. Исчезла милиция. Те, кто стояли на постах, бросились домой спасать семьи. Те, кто спали в домах и казармах, были раздавлены или ранены. Рядом со зданием был военный городок. От него тоже ничего не осталось, и число жертв было громадно... Начали звонить по телефону. Телефон молчит: телефонная станция не работает. Телеграф разрушен. Железнодорожный вокзал — груда обломков, местами даже рельсы исковерканы. Аэродрома нет, и взлетные площадки разбиты трещинами. Все центральные, районные и местные учреждения уничтожены.

Большой город, столица республики, оказался полностью изолированным от окружающего мира и полностью дезорганизованным... К счастью, единственное, что почти не пострадало, - это автомобили, грузовики. Они стояли под открытым небом в легких фанерных гаражах и потому остались целы. Они и служили в первое время главным видом связи...».

Академик Дмитрий Наливкин, оказавшийся в Ашхабаде в ночь стихии

"Среди ночи – грозный гул, потом грохот и треск, земля задрожала и заколыхалась. Полупроснувшись, подумал: опять война снится и бомбежка! Но эта катастрофа была похуже бомбежки. Поняв, вскочил и выбежал во двор, за спиной рухнул дом. Клубы взметнувшейся пыли, качающиеся деревья и падающие дома были освещены каким-то странным желтоватым светом. Затем наступил мрак и со всех сторон раздались крики, плач; засветилось багряное пламя вспыхнувших пожаров, а земля продолжала временами подрагивать. То тут, то там сыпались кирпичи, падали уцелевшие стены ...Откопали подушку, под ней лицо матери. Она была жива, но ранена, без сознания и уже задыхалась. Подбежал сосед, мы приподняли балку и вытащили мать".

"Глубокой ночью неожиданно вертикальный удар страшной силы потряс местность. Высоко вверх подскочили даже тяжелые предметы, а через мгновение все пришло в движение. Наша привычная, прочная и неподвижная земля качалась, как палуба корабля в шторм. Что-то качало, толкало, трудно было устоять на ногах. Слышался глухой подземный гул. Погасли ночные огни, зашумела листва, словно порыв ветра пронесся в садах. Густые клубы дыма (пыли) окутали город. Трудно было дышать. Это продолжалось 10–12 секунд. Затем все успокоилось".

"Все в доме спали. Я кончил работу и просматривал газеты. Толчки начались сразу очень сильные ... Я сразу вскочил со стула, перебежал комнату до противоположной стены, чтобы схватить спящего сына и бежать во двор. Но потолок стал рушиться ... и потому я лег на него – уходить было поздно".

воспоминания очевидцев

В одной из воинских частей на западной окраине города радист сумел включить аварийное освещение, наладил радиосвязь, передал в эфир сообщения о землетрясении. Связь прервалась, но сведения принял Ташкент. На аэродроме израненный бортмеханик москвич Ю. Дроздов добрался во тьме до пассажирского самолета ИЛ-12 и через бортовую радиостанцию послал в эфир весть о бедствии. Сигнал приняли связисты Свердловского аэропорта.

Спустя два часа после события генерал армии И.Е.Петров, командующий Туркестанским военным округом, находясь в Ташкенте, узнает о факте землетрясения, произошедшего в Ашхабаде. Ночью же он посылает в Москву главнокомандующему сухопутными войсками маршалу И.С.Коневу телеграмму: "В ночь с 5 на 6 октября в Ашхабаде произошло сильное землетрясение. Никаких связей с Ашхабадом нет. По отрывочным данным имеются сильные разрушения и жертвы. В 9 час 30 минут местного времени вылетаю самолетом на место происшествия. Подробности донесу".

Все лечебные учреждения разрушены, много врачей погибло. Спасшиеся профессора Мединститута Б.Л. Смирнов, Г.А. Бебуришвили, М.И. Мостовой, И.Ф. Березин, В.А. Скавинский и другие на площади Карла Маркса оперативно организуют самодеятельный госпиталь. С помощью младшего медицинского персонала и студентов в развалинах клиники откопали хирургические инструменты и шелк, в развалинах аптеки собрали бинты, йод, вату и спирт, из-под развалин учреждения вытащили канцелярские столы и, составив их по два, начали хирургические операции.

Из воспоминаний медиков: "Наркоза хватило лишь на несколько операций. Остальных пострадавших студенты крепко удерживали руками", "Сотни раздавленных, разорванных людей с такими страшными ранами, каких и на фронте не было", "Когда ноги хирургов начинали скользить в крови, столы переносили на новое место”. Из-за отсутствия необходимых медикаментов врачам приходилось ампутировать руки и ноги, которые можно было спасти в иных условиях, так как раненым грозила гангрена.

О черном дне 1968 года в Ашхабаде напоминает этот монумент.

Памятник жертвам ашхабадского катастрофического землетрясения 6 октября 1948 года.

Хаит, Таджикистан. 10 июля 1949 года

«С утра шел дождь. В то время в Хаите было очень неспокойно. После землетрясения 8 июля никто не жил в домах. Везде, особенно в садах, были сделаны легкие навесы от солнца. Под ними и ночевали люди. Очень тревожную обстановку создавало необычное поведение животных: петухи громко и часто пели, собаки беспричинно перебегали с места на место и выли, метались и мяукали кошки, чуть ли не беспрерывно кричали ослы, а накануне ночью жители заметили полеты голубей. Все вокруг, кроме людей, чуяли беду.

Внезапно как бы издалека пришел и покатился, нарастая и заглушая абсолютно все, тяжёлый гул. Ощущение от колебаний почвы напоминало выдергивание ковра из-под ног. В одно мгновение все здания в Хаите разрушились, и над ним поднялся столб пыли, на расстоянии двадцати шагов ничего не было видно. Затем долину накрыл оползень, и тысячи людей остались под толстым слоем земли и камней».

Гулистон Пирова, жительница Хаита

Это было очень страшное время. Не успели опомниться от первого землетрясения, как через день произошло второе, гораздо более ужасное. Земля содрогалась, всё рушилось, мы пытались бежать, но падали. Люди в ужасе повторяли молитву. Было много смертей на наших глазах.

Были и удивительные случаи. Так, из самого центра Хаита после оползня водой выбросило в Сурхоб ребенка в гахворе (люльке). Это был мальчик. Его потом вытащили из воды в района Калъаи-лаби-об. Он был жив-здоров. Еще в живых остался мужчина. Он залез на дерево и крепко держался за него и также был выброшен оползнем.

Селения в ущельях Ясмина, Яхриджа, районы Калъаи-лаби-об, селения Нимчини боло, Нимчини поен, Джадор, Белги, Ялдимич, райцентр Джиргаталя и десятки других населенных пунктов были разрушены. До этой трагедии в Хаите проживало более шестидесяти тысяч жителей в 62 кишлаках, 27 колхозах и 11 джамоатах. Большинство из них остались под землей.

Фазлиддин Рахимов , председатель Совета ветеранов войны и труда джамоата Хаит, выживший свидетель трагедии

Хаитское землетрясение 10 июля 1949 года было зафиксировано фактически всеми сейсмическими станциями мира. Время, место и мощность землетрясения с достаточной точностью определили даже в Южной Америке.

География местности в огромном районе вокруг эпицентра вмиг изменилась. Из-за гигантских обвалов реки оказались запруженными. В Ясманской долине на протяжении 15-17 километров от Хаита произошли массовые обвалы и оползни правого берега реки Ясман. Рыхлый грунт, нарушенный землетрясением 8 июля, главным образом пахотные участки, снесло с гор в реку. Земля, сброшенная со склонов, в том месте, где образовалось озеро от завала 8 июля, смешалась с водой и в виде грязевого потока была выброшена по инерции на предгорье противоположного берега местами на 2-3 километра и стала стекать обратно к руслу. В русле реки Ясман образовался грязевой поток шириной до двух километров. На него наслаивались все новые и новые обвалы и оползни с правого берега.

Только 11 июля Ясман пробил себе русло в завале и стал выносить все то, что было разрушено и завалено.

По правому берегу реки Сурхоб во многих местах произошли оползни, обвалы и камнепады. Две трети кишлака Немичи поён оторвало и снесло на 400-500 метров к Сурхобу.

По гребню хребта между рекой Сурхоб и ущельем реки Дара-Мадат образовалась трещина шириной до 20 сантиметров и глубиной от 5 до 10 метров на протяжении нескольких сотен метров. Вблизи Джиргаталя на северных склонах хребта в ущелье Дараи Мадад подземным ударом была выброшена земля на 250 метров. Деревья вырывало с корнем и ломало в щепки.

Ташкент, Узбекистан. 26 апреля 1966 года
«Бабаааах… Спросонья вижу, как через мою кровать летит старая арабская картина, висевшая на стене над кроватью. Что-то еще падает с шумом. Слышу голос мамы: «Вой, неужели война началась, что случилось, вставай, сынок, поскорее, вставай». Ничего не понимаю. Выбегаю во двор, со двора на улицу. На улице много людей. Шумно. Много пыли. Ощущаю жжение в ногах. Наклоняюсь, чтобы посмотреть, и вижу кровь на ногах. Смутно вспоминаю, как наступил на осколки стеклянной рамы от картины, когда вскочил с кровати. Кто-то пытается вытащить со двора машину, кто-то кричит, что нужно вынести документы. Что-то с шумом падает. Слышу, как кричат: «Телефон не работает». Слышу, как причитают женщины, но слова разобрать не могу. Вдали слышны жуткие крики.

Мне было 16 лет и мне не было страшно. Но я ощущал, как в толпе их состояние невольно передается и другим. Мы выстроились на улице ровно посередине меж двух рядов домов – чтобы ничего не свалилось на нас как с одной, так и с другой стороны.

Не знаю, сколько времени мы простояли, и вот вроде стихло все, но люди не спешили возвращаться в дома. Через некоторое время снова шум, как будто едут по нашей улице сотни танков. Асфальтная дорога подо мной словно превратилась в батут. Снова слышу мамин голос: «О Всевышний, лишь бы дом не свалился». Наш дом устоял…

…В первые дни после землетрясения люди боялись, что закроются магазины, не будет хлеба и других продуктов. Но эти опасения оказались напрасными. Ежедневно по радио и во время дворовых обходов население города информировали о землетрясении, в целях безопасности призывали поселиться во дворе, не пользоваться телевизором, так как были повреждены электрические провода. Трясло нас долго, вплоть до 1967-го. Привыкли даже, на пять баллов уже не реагировали.

Были случаи мародерства, воровства, паникеры тоже были. Многие люди долгое время боялись заходить в дома, а другие пользовались этим и вытаскивали всё, что представляло для них ценность. По два солдата ежедневно обходили нашу улицу в противоположных направлениях. Помню, как кормили солдат. Выглянет со двора женщина или старушка и зовет солдата поесть на узбекском языке. Объяснялись, как могли, и понимали друг друга. Солдаты были разных национальностей - украинцы, белорусы, армяне.

И чаем напоят, и накормят мошхурдой, маставой или шавлей, и сигареты дадут. И это было не только на нашей улице. В Кашгарку умудрялись ведрами мошхурду строителям передавать, хотя туда никого не пускали из-за ведущихся восстановительных работ. То был большой хашар, в котором принимали участие все. В беде все равны...».

Рустам Сагдуллаев, отрывок из книги «Ташкентское землетрясение 1966 года: воспоминания очевидцев».

По официальным данным, стихия разрушила более 236 административных зданий, около 700 объектов торговли и общественного питания, 26 коммунальных предприятий, 181 учебное заведение, 36 культурно-бытовых учреждений, 185 медицинских и 245 промышленных зданий. Без крова остались более 300 тысяч человек из 1,5 миллионов жителей узбекской столицы.

Отстраивать разрушенный город помогал весь Советский Союз. За короткое время, немногим более 3,5 лет в Ташкенте было построено более млн. 200 тыс. кв.м. жилья, из которых более 1 млн. 800 тыс. кв.м. – строителями всех без исключения союзных республик и военными. Из них Россия подарила Ташкенту 334,8 тыс. кв.м., Москва - 230 тыс., Ленинград - 100 тыс., Украина - 53 тыс.